Ничего святого 3 - Дмитрий Дегтярев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нет, Красс. Ты думаешь, что понимаешь, а на самом деле ты очень далёк от истины…
– Да? Ну просвети меня.
Несколько секунд кардинал отрешённым взглядом смотрел куда-то сквозь инквизитора. Потом вздрогнул, точно придя в себя, пожевал губами и слабым надтреснутым голосом заговорил:
– Ты не понимаешь против кого борешься, Красс. Страшно ли мне сейчас? Безусловно. Вот только их я боюсь больше, чем тебя, или инквизицию, или кого бы то ни было. Они везде. Повсюду. Думаешь инквизитор де Альвардо единственный из вашей братии, кто состоит и служит Хранителям?
Эти слова Пабло не понравились. Совсем не понравились. Он ощутил, как морозный холод пробежал по спине, а плотно сжатые челюсти свело судорогой.
– Нет, не один. Думаю, отчасти ты уже понимаешь общий масштаб. Думаю, ты понял его в Мериде. Кардинал Теодор Сезара Кошта, камерарий и мой предшественник на данной должности. Инквизитор первого ранга и глава контртеррористического подразделения вашей Конгрегации в Мериде. Я, ваш покорный слуга, милостью Божьей кардинал и управляющий имперской казной. Думаете, это конечный список? – голос кардинала до того слабый и хриплый вдруг окреп, а в глазах появились бесовские огоньки. – Это только начало. Вершина айсберга. Хранители веками накапливали ресурсы, наращивали связи, внедрялись в различные ордена и структуры Империи. Думаешь ты сможешь с нами совладать? Поздно, Красс. Меня, – он пожал плечами. – да, казните. Своего собрата казните. Возможно тебе удастся отыскать ещё несколько десятков наших членов. И? Капля даже не в море, а в океан. Нас десятки тысяч по всей Империи и вне её пределов. Ваши потуги не более, чем укус комара. Местами немного болезненный, но влияние на весь организм равно нолю. Вам не победить, Красс. Слишком поздно. План, разрабатываемый веками уже приведён в действие. Процесс запущен и он необратим. Империи, Церкви, католической вере – всему, что ты знаешь и любишь пришёл конец. Вы не сможете помешать нашим планам!
– Увидим. – Пабло достал из поясной кобуры пистолет и направил ствол в сторону кардинала. Тот ойкнул. Бесовской огонь моментально потух, уступив место животному страху. – Микаэль Кантеро, я – будучи верным слугой Папы, Церкви и Христа, а также защитником католической веры, властью данной мне Святейшим Отцом, епископом Рима, Папой Педро ll объявляю тебя низвергнутым из священства и отлученным от нашей святой и непорочной Церкви, милосердия которой ты оказался недостоин.
– Подожди, я…
Пабло не стал останавливаться. Напротив, добавил в голос дополнительной твёрдости и клокочущей внутри ярости, коей имелось в преизбытке, продолжил:
– Микаэль Кантеро, я – будучи верным слугой Папы, Церкви и Христа, а также защитником католической веры, властью данной мне Святейшим Отцом, епископом Рима, Папой Педро ll объявляю тебя преступником перед лицом Господа, врагом Церкви, Империи и Христа, пособником сатаны, добровольно и осознанно вступившим с ним в союз. Я – будучи верным слугой Папы, Церкви и Христа, а также защитником католической веры, властью данной мне Святейшим Отцом, епископом Рима, Папой Педро ll объявляю тебя недостойным спасения.
– Но так нельз…
– Молчать! – яростно прошипел Пабло, взводя курок. Управляющий имперской казной отшатнулся и вжался в спинку кресла. – Микаэль Кантеро, твоё тело, созданное в качестве Храма Духа Святого и используемое совсем иными силами будет умерщвлено, после чего сожжено, а прах переработан вместе с другими городскими отходами. Таков честный справедливый приговор епископа Рима, а значит и всей Католической Церкви. Я, как исполнитель воли Папы отказываю тебе, как пособнику дьявола в последнем слове.
– Красс, подожди… – по щекам кардинала заструились слёзы. Его тело начало содрогаться в рыданиях.
Пабло ждать не стал. Вид плачущего старика, буквально минутой ранее с фанатизмом рассказывающего об уничтожении Церкви, не вызывал ничего кроме рвотных позывов.
– Будь ты навеки проклят и гори в адском пламени! Да проклянет тебя Бог Отец, сотворивший человека! Да проклянет тебя Сын Божий, пострадавший за нас! Да проклянет тебя Дух Святой, ниспосланный нам во святом крещении! Да проклянут тебя небеса, и земля, и все, что на них есть святого
Палец дёрнулся, нажимая на курок. Прогремел выстрел. Тело кардинала дёрнулось и обмякло. На белой сутане в области груди быстро расползалось красное пятно.
Пабло поднялся с места, подошёл к креслу и выстрелил ещё раз. На этот раз в голову. Кардинал Микаэль Кантеро, суперинтендант собственности и доходов Святого Престола перестал существовать в земном мире.
Российская Империя.
Москва.
Монастырь святого патриарха Ионы Второго – штаб-квартира Тайной Канцелярии.
Точное время – неизвестно.
Анжелине жутко хотелось спать. Она не знала сколько времени провела в помещении три на три, где из всех предметов интерьера имелся лишь железный стол, два стула и установленная в углу камера на высоком треугольном штативе. Сколько времени прошло с того дня, когда спасаясь от погони она забежала на территорию представительства Российской Империи? Месяц? Больше? Анжелина не знала. Две недели её держали на территории представительства. Служба ISS всячески пыталась её оттуда вызволить. Когда дипломатические подходы провалились они даже организовали спецоперацию. Она тоже провалилась. Трое агентов ISS были убиты. Разгорелся межимперский скандал, ставящий две империи на грань войны. Учитывая Крестовый Поход, Святой Престол не мог себе позволить открывать второй фронт. Потому Папа решил спустить ситуацию на тормозах и Анжелину из представительства беспрепятственно переправили на территорию Российской Империи. С того момента она потеряла счёт времени, поскольку находилась в помещениях без окон и часов. Лично ей казалось, что прошла целая вечность. Раздался протяжный звук, заставивший Анжелину вздрогнуть. После него послышался писк электронного замка, щелчок и железная дверь распахнулась. В допросную вошёл светловолосый высокий широкоплечий мужчина с квадратным лицом, украшенным кривым шрамом на левой щеке.
– Илья Демидов. – вместо приветствия представился вошедший. – Заместитель секретаря Тайной Канцелярии.
Анжелина не стала реагировать. Даже не кивнула. Зачем? Вместо тёплого приёма её мучают постоянными допросами, расспросами и проверками. Даже спать нормально толком не дают. Их конечно можно понять – она с вражеской территории и может оказаться засланным агентом… И всё же могли довольствоваться парой тройкой допросов, а не устраивать вот это вот всё. Точно читая её мысли, замсекретаря тяжело вздохнул и виновато улыбнулся.
– Извините за столь длительную проверку, сударыня. Нам было необходимо удостовериться в вашей, кхм… – Иван перевёл взгляд на потолок, точно там находилось необходимое ему слово. – В общем, нам в стране не нужны чужеземные шпионы, если вы понимаете о чём я говорю.
Анжелина понимала. Прекрасно понимала. Потому кивнула.
– Да, понимаю.
– Вот и славно. – заместитель секретаря Тайной Канцелярии довольно хлопнул в ладони, поставил на стол ноутбук, отодвинул стул и опустился на него с протяжным вздохом.
Анжелина пыталась скрыть внутреннее напряжение и надеялась, что у неё это хорошо получается. В противном случае её участь будет предрешена. Второй человек в Тайной Канцелярии – не просто второй человек в Тайной Канцелярии. В Российской Империи номинально главным является император, де-факто же Патриарх. А Тайная Канцелярия как-раз таки орган напрямую подчинённый Московскому Патриарху и выполняет те функции, которые в Священной Католической Империи выполняет Инквизиция и служба Имперской Безопасности. Только если Папа специально разделил Инквизицию и безопасников, то Патриарх наоборот соединил под одной крышей. Таким образом Патриарх являлся по значимости первым в Империи, глава Тайной Канцелярии – вторым, секретарь третьим, ну а замсекретаря если не четвёртым, то по крайней мере в десятку влиятельных людей Империи точно входил. Следовательно, его появление тут говорит о наступившем финале. Если он останется довольным – её отпустят. Если нет… думать даже о таком не хотелось.
– Итак, я прочитал доклады всех дознавателей имевших с вами общение в предыдущие дни… – замсекретаря достал из портфеля несколько толстых папок и разложил их на столе. – Мне бы хотелось прояснить несколько вопросов…
